В качестве эпиграфа: тупой анекдот вспомнила.
Разговаривают две блондинки:
-Так как все-таки правильно? Иран или Ирак?

- И почему Бернар? - недоумевала я, увидев в тирах допотопной французской киношки фамилию Бернара Блие. Он же вроде Бертран. Опять, что ли, я чего-то перепутала?!!
Оказалось нет. Мне не приснилось. Просто, как это порой бывает, слава сына затмила славу отца.
Бертран Блие. Придворный шут французского шестьдесят восьмого, жестоко высмеивающий и горячо влюбленный в породивший его хаос. Певец «настоящей мужской дружбы», глашатай прелестей уличной жизни и сексуальной революции во всей их опьяняющей разнузданности.
Именно он, как выяснилось, снял ужасающий своей отчаянной наивностью фильм «Раз, два, три – замри» и «Приготовьте ваши носовые платки», некогда перевернувший мои детские представления о мелодраме, соединив в рамках хэппи-энда двух героев, деливших одну женщину. Дружба выше любви, и тем более страсти, выше семьи, выше здравого смысла. Пожалуй, так безапелляционно об этом не говорил даже Дюма.
Впрочем, в детстве меня потряс сам факт возможности такой развязки. Смысл я поняла только после «Вальсирующих».
На самом деле, слово "Vasseuses" переводится совсем не "вальсирующие", но хватит того, что я по-французски ругнулась. И вообще, доложу я вам, мэтр французского кинематографа выражается как босяк.
У французов странное отношение к 68 г. Франция сыграла решающую роль в расцвете молодежного движения, но свою бунтующую молодежь никогда не канонизировали. Над французскими неформалами прикалывался Джонни Холлидей и изобретательно глумился Ромен Гари. Но Блие пошел дальше из обоих вместе взятых.
Он создает карикатурный дифирамб (или восторженную карикатуру) поколения, рожденного общеевропейским бунтом.
«Ну да, мы мудаки». Уже первая фраза «Вальсирующих» недвусмысленно формулирует авторскую позицию. Блие виртуозно сочетает повествование от первого лица с непредвзятым авторским взглядом. И со страниц романа сходит исчерпывающая картина жизни двух великовозрастных раздолбаев из французской провинции, со всей их неотесанностью, наглостью, буйными фантазиями и возвышенными иллюзиями, мальчишеской преданностью друг другу, деспотичным альтруизмом, низменными потребностями и неосознанной жаждой любви и нежности. Книга переполнена грубой лексикой и натуралистическими подробностями, но она не кажется вызывающей - кажется правдивой.
В экранизации дело обстоит с точность наоборот. Попытка сгладить острые углы сделала фильм порой до вульгарности вызывающим.
Но при этом киноверсия «Вальсирующих» радует глаз привычной для Блие насыщенно сочной цветовой гаммой, наивной живописностью пейзажей, ненавязчивой «вершинной композицией», шикарным саунд-треком и блистательным актерским составом во главе с грациозно очаровательной Миу-Миу, сияющей рыжей веснушчатой юностью Изабель Юппер, молодыми потому вполне симпатичным Депардье и несостоявшимся энфан-тэрриблем французских подмостков Патриком Дэваэром, роковым красавцем с байронической душей, делавшим удачную комедийную карьеру, которую без объяснения причин оборвал в 35 лет вместе с жизнью...

Можете считать меня сумасшедшей, но я перечитывала «Отверженных» 3 раза. При том что вполне готова признать, что никто в здравом уме и трезвой памяти эти 2 кирпича читать не будет, что сорокастраничное описание парижской канализации – это вообще полный атас, а легендарные 120 страниц книги «Ватерлоо», начинающиеся словами «Ну, я не буду описывать битву при Ватерлоо…» так ни разу до конца и не дочитала.
В общем, Гюго – это в принципе не для слабонервных. Но мне почему-то все равно нравится. Может быть потому, как вчера было сформулировано в фильме Лелюша, что такие герои живут вокруг нас, и что это вечная история.
А может быть потому, что, как обычно, «я извращенец, я люблю ворон»: мне жутко нравится Жавер. Особенно с тех пор, как увидела исполнение Филипа Куаста и Джеффри Раш. Но вообще, экранизации «Отверженных» - это отдельная история.
читать дальшеПервое, что я видела – маргинальная американская версия Билли Огуста, и, когда смотрела первый раз, в общем-то впечатлилась. Но потом поняла, что, собственно, фильм сделали блестящие актерские работы Умы Турман (кто бы мог подумать) и Джеффри Раша. Он в роли Жавера идеален, хотя, он «сыграл слишком много ролей, в которых он идеален». В том смысле, что он может играть либо все, либо ничего: фильмы, сделанные как его бенефисы (типа «Блеска», «Перьев», «Жизни и смерти Питера Селлерса») блистательны именно за счет его участия. Но когда он играет второстепенные роли – на его месте мог быть кто угодно. Вот кто запомнил, что он играл в «Пиратах Карибского моря»? Хотя бы. То есть, может быть, «Пираты…» и неудачный пример, потому как там имеет место быть Джонни Депп, на мой взгляд, один из немногих (а именно, мне известных трех) киноактеров, обладающих пресловутой актерской харизмой, или, по крайней мере, способных пользоваться ею на экране: он заставляет на себя смотреть даже «у роли дерева» . Но речь не об этом.
Джеффри Раш – роскошный Жавер, но не Жавер Гюго, а ходячий фрейдистский комплекс. Того, кто назначил на роль Вальжана Лиама Нисона – не дай бог я его поймаю. Козетта – Клэр Дэйнс - без комментариев. И, что уж совсем круто, – черный Энжольрас. Политкорректность, блин!
Но больше всего меня добил финал. Я, конечно, понимаю, что Огуст учел опыт постановщиков мюзикла «Отверженные»: когда Жавера играет более сильный актер, чем Вальжана, его смертью спектакль надо заканчивать, последующие лирические сопли никому не интересны. Но не так же!!! Мало того, что в книге эта сцена решена совсем по-другому, но это откровенно грешит против логики образа, да и вообще против логики: зачем спасать человеку жизнь, думая, что он сгноит тебя в тюрьме, чтобы потом с радостной улыбкой посмотреть, как он покончит с собой, когда уже понимаешь, что ничего он тебе не сделает???
Потом последовала каноническая экранизация, из-за которой я поругалась с продавцом на Горбушке, но потом решила все-таки обтереть серость. И, скажу я вам, это роскошно. Могу это доказывать долго и нудно, но скажу только одно: Жан Габен!!!
Единственное, с чем проблемы – это опять же с Жавером. Потому как по фильму он вырос на каменоломнях в Тулоне, соответственно, с детства окружен своего рода атмосферой абсолютного зла, что объясняет, конечно, логику его характера, но когда он там бродит среди заключенных семилетним мальчиком, а потом прошло двадцать лет и стоит лысый Бернар Блие сильно под сорок – уржаться!!! Кстати о Блие: надо будет в следующий раз про его сыночка написать – тот еще персонаж.
Хотя ради того момента, как Жавер идет топиться (этот момент Огуст, кстати, предрал на 100%), и впервые в жизни замечает, что от него все шарахаются, уже стоило снять фильм.
Короче, образ Жавера – камень преткновения всех экранизаций, что опять же понятно. Вся фишка в книге в том, что Жавер не "плохой", он так же тошнотворно идеален как Жан Вальжан, только в другом ключе. Один хочет быть чистым перед небом, другой – перед законом. Он отнюдь не сволочь, он по-своему прав, и вообще такой же несчастный, одинокий и ни кому не нужный. В книге Жавер – не антагонист, а другая сторона медали, но сценарий - это произведение драматическое, и в нем нужен КОНФЛИКТ. А между кем еще он там может быть? Вот все и извращаются как могут .
И вот наконец вчера я добралась до версии Клода Лелюша. Гонялась за ним месяца два безрезультатно, нашла, как обычно, абсолютно случайно, встретила при этом мужика, который мне когда-то продал «Против течения», которое оказалось ТАКАЯ гадость, а мужик меня почему-то запомнил…
Это, собственно уже не экранизация, а фантасмагория по мотивам, сломавшая закономерность всемирного свинства, каждый раз заставляющюу меня с огромным трудом доставать фильм, чтобы потом обнаружить, что он гроша ломанного не стоит.
Лелюш – это здорово!!! И где еще можно увидеть Бельмондо и Марэ в одном кадре?
Действие происходит между девятисотыми годами и Второй Мировой, и Жавер становится офицером гестапо французского происхождения, служащего в гитлеровской полиции из любви к профессии, и изредка устраивающим побеги из концлагерей из любви к родине; Эпонина – пожилая дама, влюбившаяся в скрывающегося у нее в подвале раненого еврея, а Козетта – дочь означенного еврея, скрывающаяся в католическом пансионе; Мариус – молоденький официант. Но это еще цветочки: остальные персонажи могут сочетать в себе черты Козетты и Фантины, Мариуса и Вальжана, а порой и Вальжана и Козетты или даже монсеньера Бьенвеню и Тенардье. Режиссер постулирует вечность и универсальность сюжета и, соответственно, отсутствие откровенно антагонистических персонажей: каждый из них сыграл свою роль, и без него история бы не сложилась.
Реминисценции из самого романа мимолетны и сделаны в нарочито быстром темпе, основной сюжет дается в пересказе. Получается, что мир крутится вокруг старого романа: забавно.
Жаль только, что Жавера тоже угробили с рекордной скоростью. Но оно и понятно. В оригинале он переосмысливает смысл жизни на протяжении целой главы. Не будет же он в кино такой монолог толкать?
В мюзикле этому проще было найти адекватное воплощение – финальная ария Жавера шикарна (хотя «Stars», наверное, поинтереснее), ну и еще я прусь от исполнителя роли Жавера в английской версии. Но мюзикл – это отдельный разговор. Про него могу еще столько же накатать.

- И вот едем мы с этим попугаем, на дворе ноябрь, так что уже в зимнем пальто...
- Кто, попугай в пальто???
- Ну, если я попугай, то да. Какой попугай? Я в пальто!
- А бедный попугай что же, в ноябре - и без пальто?

В лучших традициях доброго доктора Фрейда, который лечил морфиновую зависимость кокаином, я, похоже, «пересела» с «Экстрема» на «Лакомку». Ладно, по крайней мере, это дешевле .

И все-таки, не стоит петь «Битлов», если поешь лучше, чем Леннон. Их песни не созданы для вокальных изысков. Даже меня пробесило, при моем в принципе равнодушном отношении к их творчеству.
Хотя, если уж быть до конца честной, в свое время столь же нестандартная обработка «Hard day's night» привела меня в восторг. Но она все-таки исполнялась не в такой откровенно эстрадно-попсовой обработке, как это сегодня было проделано над «Yesterday». Тогда это было ни то нечто джазово-блюзовое, ни то с легким налетом классики, а может быть вполне рок-н-рольное виртуозничание.
А может быть дело в том, что творчество человека, исполнившего «Hard day's night», мне импонирует по определению .

Как всегда вовремя вспомнила, что страноведение у меня именно завтра. Думала, что прошлогодние записи по истории театра XVII буду искать до утра. Нет, открыла шкаф – они сами вывалились. Правда их там страниц 50, причем не по порядку: нужные выкапывала минут 40 .

Про «Mortal Kombat»
«Добро и зло», говорите? С одной стороны, с этим, конечно, не поспоришь. Но тогда про добро и зло, если подумать, любой боевик. Особенно американский, ведь они не знают серых тонов: либо идеал, либо сволочь. Конечно, может быть, с точки зрения рядового зрителя это мило. В качестве релаксации для мозгов. В конце концов, я же весь фильм угорала: особенно над «позорного вида кретином» (перевод - ностальгия по видеопиратчине 90-х) и «веществом, дающим жизнь» (это вообще 5 баллов!!!). Но по преимуществу, честно говоря, над тем, как паршиво сделано.
Это все уже где-то было. Каждая сцена навевает ассоциации в диапазоне от, понятное дело, «Звездных войн», до «Полицейской академии», и единственное, что не позволяет назвать фильм вторичным, - почтенный возраст «Смертельной битвы», вселяющий неуверенность относительно того, что все-таки было раньше.
Фрагментарность сюжета при общей невыстроенности фабулы не оставляет сомнений в происхождении от компьютерной игрушки, при том, что отсутствие подобного оправдания вообще наводило бы на мысль, будто сценарий создавался посредством мозгового штурма за кружкой пива. Не говоря уже о том, что представление авторов об экзотике намертво ограничено Дальним Востоком: так что и главный герой китаец, и главный злодей китаец, и монастырь китайский, и флаги с иероглифами…
Художественное пространство характеризуется безвкусным смешением стилей на фоне непродуманной цветовой гаммы и прямо-таки смехотворной убогостью костюмов и бутафории. Кроме того, отсутствует какая-либо разница между миром реальным, миром затерянного островка, где происходит турнир, и «внешним миром»: те же неприятно диссонирующие «чистые» цвета, тот же примитивно настроенный свет, тот же никогда не меняющийся фильтр («ночь – синий, день – желтый»), те же декорации, явственно распадающиеся на построенные и нарисованные…
Спецэффекты вообще на нуле: огонь и молния. И не надо говорить, что фильм старый: Кокто творил чудеса при помощи одной обратной съемки. А Мурнау – даже без оной.
Актерская игра, по ощущениям, самоцелью режиссера не была в принципе. «Приглашенная звезда» Ламберт внешне повторяет собственный образ в «Горце» (возможно, снятом позже), а по манере исполнения – собственный образ не то в «Подземке» (снятой аккуратно за 10 лет до) не то вообще в какой-нибудь позорной комедии типа «Эркюль и Шерлок против мафии». Короче говоря, длинные волосы & белые одежды, плюс вечная улыбка с налетом мудрой иронии, плюс фирменный отрешенный взгляд (спасибо плохому зрению) – получите светлого мага. Абсолютно схематично, пресно, да и вообще «не пришей к жопе карман»: сюжетной функции он не несет никакой.
Со злым колдуном, по крайней мере, напряглись в смысле яркого типажа. Но зато экс-рядовой американской армии Кэри-Хироюки Тагава (я бы с таким именем в кино сниматься постеснялась), по ощущениям, испытывает небывалые затруднения с английским языком, т.е. мучительно вспоминает каждое слово. Говорят, он еще и у Бертолуччи снимался! В роли енота – не иначе.
Об остальных героях сказать просто нечего: кучка товарищей со слегка модельной внешностью и элементарными боевыми навыками, недостаточными, чтобы создать ни виртуозный киношный «балет», ни хотя бы нормальную правдоподобную драку. На знание восточных единоборств не только понаслышке претендует разве что Робин Шу (по крайней мере, его финальная драка с Тагавой проходит в заметно более оживленном темпе, и хоть как-то вписывается в бравурный ритм пресловутой музыкальной темы). Но на фоне общего невысокого уровня (парочка боевок просто явно базируется на ката для зеленого пояса) он со своим выпендрежем выглядит как дурак на поминках. Да еще оператор, по ходу, не осведомлен о существовании какого-либо плана, кроме среднего.
Короче говоря, «Последняя битва» Бессона куда увлекательнее и изысканнее (хотя там нет ни одного слова, а с неба периодически валиться дохлая рыба ). Да и в том же жанре встречаются более высокие образцы. Хотя бы то, что делал Кристоф Ганс. Или на худой конец Джеки Чан – по крайней мере, у него шикарные боевки. А так, спрашивается: на кой я эту фигню 2 недели искала?..

Sans foi
ni loi
Je veux vivre
et mourir
Sans feu
ni lieu
J'veux pas rentrer
dormir
Dans ma banlieue
J'ai tout cassé
Avant d'partir
J'ai pas d'passé
J'ai pas d'avenir
(«Без веры и закона я хочу жить и умереть; без очага и пристанища - но не погружаться снова в спячку. Я разрушил все мосты, прежде чем уйти: у меня нет прошлого – у меня нет будущего» - не совсем дословно, но смысл тот же)

09:29
Тааак... Проспала. Покажите мне того, кто придумал будильники для "Сименсов"! К третьей паре еще рано, ко второй - уже поздно. Не очень-то и хотелось, конечно, но спрашивается, на кой я тогда в ночи переводила этого долбанного Дюбеле, если могла бы, скажем, обтереть серость и посмотреть, наконец, «Жизнь прекрасна». Или, на худой конец, писать курсовую - все-таки май на дворе?
11:08
Ну конечно, кому-то обязательно надо было упереть на дачу именно ту заколку, которая подходит к этому костюму! Эй, в этом доме осталось хотя бы что-нибудь, чего не видно в волосах???
11:22
Ура! Я уж думала, так и буду жариться на солнце до конца лета. Мои любимые пасмурные +10. Какое счастье!!! Забить на все и гулять, гулять, гулять! Кого бы подбить прошвырнуться хотя бы до "Эрмитажа"? И почему подобные стремления одолевают меня только в дни, расписанные до позднего вечера?
12:19
На одну М***, по хорошему говоря, вообще не стоило переться. Тем более что я тут, по ходу, одна. Может все-таки свалить? О, здравствуйте! («Свалила»!) Поговорим о курсовых? Опять? (Полтора часа трепа на вольную тему, не имеющую к курсовым никакого отношения). Только не это!
12:40
Народ подтянулся, слава богу! Не будем говорить о курсовых, будем смотреть кино. «Избирательное сродство». По Гете. Подозревала, что это очередное просветительское жевание соплей, но надеялась, что не до такой степени. А потом придется еще писать что-то на тему «Проблема брака в классицизме и романтизме». Надо хоть прочитать эту муру...
На фига для этого в принципе кино смотреть - все равно не понимаю. Но слава богу хоть сегодня, а не на завтрашнем законном окне, которое у меня обычно уходит на лихорадочное выполнение задания по Дойчу.
15:06
Договорились в 3. «Ждем-с».
15:20
Тавтологический повтор человеком природы: фонтан под дождем.
15:23 «Дитя асфальта»
- Знаешь, я балдею от запаха мокрых листьев.
И получаю в ответ:
- Да? А мне нравится, когда стиральным порошком пахнет...
15:35
- «Говорил» - это какое время?
- Настоящее!
- А если подумать?
- Эээ... Будущее?
- А если хорошо подумать?
- То есть прошедшее...
- Ну допустим... А по-английски?
- Past Perfect?
- Past Perfect бывает только в сложноподчиненных предложениях. Ты здесь видишь сложноподчиненное предложение?
- Нет.
- Так какое это время?
-Past Infinitive
-Indefinite. Говори лучше «Simple» - как проще.
- А «simple» - это какое?
- То же самое. Простое прошедшее.
- А!
- Как образуется простое прошедшее время?
- Did. То есть was
- Что мы знаем о простых временах и вспомогательных глаголах?
- Они там не употребляются?
- Да. Так как образуется простое прошедшее время?
- «ing»?
- При помощи «ing» какое время образуется?
- Настоящее?
- И настоящее в том числе. Какое именно?
- Настоящее прошедшее?
- Ты сама понимаешь, что говоришь? Какое «настоящее прошедшее»? Как ты себе это представляешь?
- А! Настоящее продолжительное!
- Продолженное! Времена группы «Continuous». Прошедшее и будущее тоже. А нам какое время нужно?
- Past Perfect?..
Ощущаю себя попугаем... Как объяснить взрослому человеку, что, если хочешь выучить язык за 4 месяца, надо УЧИТЬ!
17:10
- Гм, Oklahoma city... Что еще за "охламона"?
- Не "охламона", а "Оклахома"! Ты что, даже телик не смотришь?
- А, это кино так называется?
17:47
Опять солнце. В плаще жарко до невозможности. Пробка. До метро придется драпать пешком. Так что времени на пожрать уже не останется. А я уже две недели как намылилась в «Якиторию» … Однако, надо же хоть что-нибудь схомячить...
В очередной раз пончики с колой? Да здравствует вкусная и здоровая пища!
18:20
Вечный вопрос: стоит ли покупать цветы, идя в знакомый театр, но на незнакомый спектакль?
18:52 Театральный зал Дома музыки
Мечта если не всей моей жизни, то последних нескольких месяцев. «Мастер и Маргарита» Виктюка.
Какого хрена они выписывают контрамарки на места, на которые проданы билеты? Дима Бозин не играет Маргариту (что хорошо). Добрынин не играет вообще (что плохо).
19:05
Дима Бозин играет Воланда. Лучше бы он играл Маргариту.
20:00
Знаете, по-моему в «Саломее» было ровно все то же самое: те же декорации, те же длиннющие хореографические вставки по поводу и без повода, те же зааамогиииильные интона-ации… Маргарита страшна, как смертный грех. Бездомный не играет, а кривляется. Дима, как всегда, разделся. Я, конечно, понимаю, что по нему можно анатомию изучать, но к Булгакову это какое отношение имеет?
20:30
Короче, мне не нравится!
20:57
Цветы я решила оставить себе: не заработали. А мне всегда было интересно, что будет, если засунуть букет в сканер. Если кому еще интересно, будет вот что:

Большой театр затянут соцрекламным транспарантом, а театральная площадь превратилась в роллердром. Скейтбордисты прыгают с бассейна фонтана, и никто им слова не скажет... Я не против, но никогда бы не подумала, что такое возможно. Хотя бы потому, что там всегда была куча милиции.

(Написано еще вчера, но не успела отправить, потому что за каким-то чертом решила посмотреть «Любовь Свана». И кто только доверил немцу экранизировать Пруста – это же кошмар. Кстати, если кто еще смотрел, объясните мне, зачем там нужен Ален Делон, кроме как чтобы Айронсу было с кем поговорить?)

«Starmania» - это не звездная болезнь. Это популярная телепрограмма, от которой балдеет молодежь недалекого будущего, успевшего, впрочем, измениться до неузнаваемости. Западное полушарие превратилось в огромное тоталитарное государство со столицей в ультрасовременном Монополисе - городе, где больше нет зимы и лета; городе небоскребов и подземелий, витаминных коктейлей и кондиционированного воздуха, соевых бифштексов и растворимого горячего шоколада, «кофе без кофеина и коки без кокаина». А на съемочной площадке шоу, обещающего избранным счастливчикам один вечер триумфа, вершатся судьбы мира, которым по прежнему правят деньги и слава.
«Звездная болезнь» - предел мечтаний глуповатого романтика Зигги, голубого продавца музыкального магазина, метящего в рок-музыканты. Но ведущая программы, очаровательная Кристаль, зачастую предпочитает приглашать в эфир состоявшихся звезд. В частности, самого богатого человека в мире Зеро Жанвьера, мечтающего, в свою очередь, стать президентом Запада и установить в стране фашистские порядки; но для начала покорить сердце экс-секс-символа Стелы Спотлайт. Чуть позже сама Кристаль в погоне за сенсационным материалом встречает любовь всей своей жизни - заклятого врага Жанвьера, легендарного террориста Джонни Рокфора. Тот не задумываясь бросает ради нее идейную вдохновительницу своей банды, роковую красавицу Садию, и тем подписывает свой смертный приговор…
Это лишь некоторые коллизии, формирующие интригу рок-оперы «Starmania», созданной французским композитором Мишелем Берже и канадским поэтом Люком Пламандоном (будущим автором «Notre-Dame’а»). В первоначальной версии 1976 г. появлялись еще Великий Гуру, ратующий за экологию, родители Кристаль, случайные посетители кафе «Андеграунд», в котором разворачивается большая часть сцен, и бог знает что еще. Панорамностью системы персонажей и разветвленностью сюжета спектакль более всего напоминал театральный манифест 68 года «Hair»: та же пессимистично-ироническая картина мира, та же пропаганда контр-культуры, то же неизбежное поражение в финале. В семидесятые дух бунтарства еще был жив, в семидесятые еще считалось хорошим тоном быть против. Потом неизбежно должна была наступить реакция.
И в 1989 г. авторы самолично ставят параллельно в Париже и в Квебеке обновленную версию рок-оперы, поменяв местами или вообще переписав существенную часть композиций и избавившись от большинства второстепенных персонажей.
Двигателем сюжета становится теперь не идея бунтарства и «воровская романтика», а собственно противостояние Зеро Жанвьера и Джонни Рокфора – и, соответственно, тоталитаризма и терроризма. На сцене остается всего два героя, не имеющих к этому конфликту прямого отношения – Зигги и официантка кафе «Андеграунд» Мари-Жанн (нечто среднее между рассказчиком и резонером). Отчасти потому, что в истории о судьбах мира мир должен быть хоть как-то представлен, пусть даже образ среднего горожанина в песенке Зигги «L’enfant de la pollution» («Дитя загрязнений»), мягко говоря, не лишен сарказма. Но в сущности дело в том, что их история немногим отличается от историй главных героев: жизнь смеется им в лицо.
Судьба посмеялась над Зигги, мечтавшем о славе рокера (в разных версиях текста певца, барабанщика, и почему-то танцора), и вынужденным удовольствоваться в итоге ролью диск-жокея; посмеялась над Мари-Жанн, предначертав ей любить не способного ответить на ее чувства Зигги и заставив наблюдать крушение мира, в котором она так и не смогла найти своего места. Точно так же как посмеялась она над Зеро Жанвьером, дав ему все, о чем только можно мечтать, но не то, о чем мечтал лично он: «être un anarchiste/
Et vivre comme un millionnaire» - жить жизнью актера или художника; посмеялась над Садией, продавшей все свои принципы за возможность отомстить; посмеялась над Джонни, который принес смысл своего существования в жертву идеям, которых у него не было; посмеялась над Кристаль, которая начала новую жизнь, чтобы тут же умереть; посмеялась над Стелой, которая вынуждена продать свое тело в жизни, чтобы в последний раз продать его на экране… …посмеялась над миром, который и не заметил, как из двух зол выбрал оба.
«Звездная болезнь» не о том, что тоталитаризм – это плохо. И уж тем более не о том, что терроризм – это хорошо. В этой истории нет явного протагониста, потому что в ней нет и не может быть правых. Она не о том, кто прав. Она о том, что бессмысленно бороться с очевидным, даже если с ним нельзя мириться. О том, что насилие порождает лишь насилие, и, даже если одним криком можно разрушить стену, одним криком ничего не построишь. О том, что менять мир, возможно, уже слишком поздно: в нем надо научиться жить, или умереть…

Это все я к тому, что наконец-то долезла до сайта «Звездной болезни» (www.membres.lycos.fr/starmania/ - если вдруг кому интересно). Оказалось, что они уже приезжали к нам на гастроли: я как всегда все пропустила. Хотя я плохо понимаю, как к нам вообще в 90-м году попала рок-опера?
Впрочем, если это рок, то я японский ежик. Но французы и рок – вообще две вещи несовместные, а музыка там шикарная, и по разнообразию тем, и по сложности: вплоть до многоголосья. Так что певцы для нее нужны очень сильные; зато на сценографию можно в принципе не тратиться. Короче, какая разница. Все равно у нас ее уже не поставят.
А еще на английский «Starmani’ю», оказывается, переводил непосредственно Тим Райс – а я пребывала в полной уверенности, что это произведение абсолютно маргинальное. Кстати, по-английски она вообще называется «Магнат» (я, опять же, всегда думала, что главный герой скорее все-таки террорист).
И в 98 г.был написан третий вариант текста. Не представляю, что еще там можно поменять (а скачать не получается – подстава!)? Самое смешное, что пел в этом спектакле все тот же Norman Groulx, что и за 10 лет до, в 89 (эта постановка есть в записи). Все того же Джонни Рокфора. По-моему, уже должна была наступить стадия «театр закрывается – нас всех тошнит»…

«Il était quatre heures du matin

J'étais seule et j'avais besoin

De parler à quelqu'un

Il m'a dit : "Viens prendre un café"

On s'est raconté nos vies

On a ri on a pleuré»,

В общем, примерно так все и было. Только на кофе меня, разумеется, никто не приглашал.

Скорее, отработал затертый опус псевдо-хиппарей:

Моя судьба так хороша

Ношу я старые клеша, -

(дальше там вообще какой-то бред), короче:

Что значит жизнь? ЖИТЬ!

Вчера мне казалось, что если хоть кто-нибудь не ответит на излияния, раскиданные мною по чужим дневникам (закон избирательного притяжения: стоило публично пожаловаться, что читать нечего, и сразу стали попадаться умные люди), я свихнусь. Сегодня понимаю, что расстроюсь, конечно, но, как всегда, переживу.

Я до смешного привыкла быть пустым местом: телефон молчит, почтовый ящик пустует, даже по телеку ни черта не показывают; предки свалили, планов на выходные нет, работать не хочется. Снова наедине с самой собой (было бы еще с кем). Так всегда было и, похоже, всегда будет. Судьба у меня, что ли, такая?

Со страниц Ваших дневников порой сквозит отчаяние. Неужели, чтобы быть талантливым, надо обязательно быть несчастным?

В моем дневнике тоже только тоска и сомнения. Но не потому, что из них состоит моя жизнь. Просто только от тоски во мне появляется хоть что-то интересное. Видимо, наоборот: все только несчастны по-разному. Хотя нет, наверное, все посредственности и несчастны одинаково. Просто льстят себя надеждой, что только им приходится это переживать. Юнга на них (на нас) нет!

Наверное, я не имею права сливать на незнакомых людей весь негатив. Наверное, кто-то здесь искренен больше, чем наполовину. Наверное, это своего рода хороший тон: рефлектирующий герой должен быть раздираем противоречиями. Но это не про меня.

Я счастлива. Счастлива тем, что никогда по-настоящему не страдала – от любви ли, от отсутствия осмысленности бытия, от страха смерти или от страха жизни. Счастлива своей серостью: тем, что мне нечего терять. Тем, что я могу проживать каждый день как последний, потому что мне не надо цепляться за жизнь. Тем, что я в любой момент могу исчезнуть - из города или из жизни – и жалеть будет не о чем. Тем, что обо мне есть кому пожалеть.

Я возвращаюсь в свое «мелкобуржуазное болото». Я все еще хочу сходить с ума. Хочу снова писать стихи. Хочу знать, как это, когда твоя жизнь вдруг намертво переплетается с чьей-то другой. Хочу, чтобы мне хоть раз подарили цветы. Но я почти готова осознать, что в моей жизни этого не будет: что я для этого не создана.

Мне однажды сказали, что я просто сама выбрала для себя позицию стороннего наблюдателя. Что ж. По крайней мере, я ее выбрала сама для себя.