Из "Дневника для печати", так и не опубликованного... Раз уж я сюда влезла:
"Так вот. Я говорила, что с десяти лет ждала принца. Это не совсем так. Скорее, я сознавала, что по идее должна его поджидать, по примеру героинь всех тех книг, которые я прочитала слишком рано. Вот только себя я не желала видеть похожей на этих изнеженных тургеневских барышень. Мои представления об идеальных отношениях с кавалером куда более напоминали роль верного товарища. Все мои детские мечты начинались с ухаживания за тяжело раненым рыцарем, и, собственно, там и заканчивались. Лет до шестнадцати во мне жило воспринятое родителями как ханжество, но на деле вполне искреннее отвращение к самой идее физической близости. Мне противно было смотреть даже на поцелуи на экране, о возможности же таких отношений для самой себя я и не помышляла. Все те молодые люди, которые, по официальной версии, мне нравились, привлекали меня исключительно своими человеческими качествами. Собственно, это были молодые люди только потому, что мужской менталитет мне всегда был несравнимо ближе, чем женский. «Настоящая мужская дружба» для меня по сей день главный идеал, и я с готовностью соглашаюсь, что женщины на такую дружбу не способны.
Так вот, о любви. Лет в семнадцать, даже ближе к восемнадцати, я вдруг с удивлением обнаружила, что все подружки парами, только я одна, и, самое главное, мне по фигу. Сначала я некоторым образом даже гордилась своей исключительностью. Потом это начало меня напрягать. Под конец я заподозрила себя в гомосексуализме. Но, вот тут уже серьезно поразмыслив над этим вопросом, я обнаружила, что мне таки нравятся парни, даже определила, какого именно типа. И, наконец, случилась ни к селу ни к городу моя первая настоящая любовь (в противовес «теоретическим» увлечениям литературными образами и героями Жана Рено). История, как и все со мной происходящее, получилась дурацкая.
К тому моменту мы были знакомы уже почти год. Имеется в виду, что уже почти год я на него заглядывалась, а он и не подозревал, и по сей день не подозревает, о моем существовании. Кажется, он был старше меня. Нет, он точно был старше меня. Он выглядел на двадцать четыре, если предположить, что он выглядел он плохо, но в принципе ему могло быть и под тридцать. Внешне он идеально вписывался в «мой тип»: высокий, худой, темноволосый, с орлиным носом и улыбкой, которая, даже будучи искренней, никогда не была веселой. Мне он казался неотразимым. Моя лучшая подруга находила его страшным, как, впрочем, и всех счастливых обладателей этого типажа. Яркий, неуравновешенный, наглый, с мерзким характером и бешеным темпераментом. Плюс к тому, он был актером и, что еще хуже, хорошим актером. И что уж совсем плохо, имеющим некоторые шансы со временем стать известным актером. Так что, разумеется, у меня и в мыслях не было простирать свои чувства к нему дальше провожания при встрече любопытным взглядом. Теперь я даже рада, что не заговорила с ним, когда однажды представился более или менее благоприятный случай. И до сих пор удивляюсь, как же это я умудрилась проходить горячо влюбленной в него несколько недель.
Все произошло из-за моей сестры, которая, будучи на год меня младше (и на тот момент не имея еще даже полных восемнадцати лет) заявила однажды, что, едва достигнув совершеннолетия, выйдет замуж, что она кстати, и сделала, и, кажется, счастлива. Процесс непосредственной подготовки к свадьбе периодически перемежался рассуждениями о том, какая плохая примета, если младшая сестра переходит дорогу старшей. В конце концов, пораскинув мозгами, я пришла к выводу, что, когда младшая сестра выходит замуж раньше старшей, это ничего. Когда младшая сестра выходит замуж, а старшая еще ни разу не целовалась – это ненормально. А когда младшая сестра выходит замуж, а старшая еще ни разу не влюблялась – это вообще полный атас. Ну и видимо, мое подсознание в этот момент решило влюбиться в то, что под руку попалось.
Влюбленность моя выразилась в том, что я наконец-то написала стихотворение, задуманное мной лет в двенадцать как обращение к абстрактному идеалу, и однажды ревела целый день, когда меня не пустили на его спектакль. Закончилось все еще более комично.
Однажды я увидела его выходящим из театра. Накануне шел ливень, и я, проделавшая тот же путь, что должен был проделать он, была в грязи по уши почти в прямом смысле слова. Его же брюки выглядели так, будто они только что даже не из магазина, а из-под швейной машинки. Кроме того, это были даже не брюки, а безумно красивые и безумно дорогие, баксов за триста, жемчужно-серые джинсы, которые я до сих пор видела только в кино. И кожаная куртка с убийственно сложным рисунком, наводящим на мысли о ручной работе. И боже мой, как же это смотрелось!!! И в моей голове почти одновременно зародились две совсем не утешительные мысли. Первая: мужчина с хорошим вкусом - это уже не мужчина моей мечты, это нечто большее, это уже недостижимый идеал. Вторая: если он так здорово одевается, скорее всего, он женат.
Через пару дней мне довелось посмотреть со стороны на себя: джинсы модели десятилетней давности (одна штанина рваная, другая грязная), рубашка, завязанная вокруг талии, потому что было жарко, прошедший огонь и воду свитер, завязанный на сумке, потому что я же не знала, что будет жарко, а в сумку он не влез. Должна предупредить, что я помешана на со вкусом подобранной одежде, но двумя основополагающими факторами в этом вопросе являются для меня соблюдение стиля и общее соответствие цветовой гаммы. Так что человек, накануне на денек смотавшийся проветриться в другой город и ночевавший там на одной кровати вповалку не раздеваясь, по моему глубокому убеждению, должен выглядеть именно так. Иначе говоря, я себе в таком виде нравилась. И поняв это, я сразу же поняла, какая огромная пропасть отделяет меня от моего идеала в штанах за триста баксов. И с тех пор о нем не думала…"

Жаль, что старые дневники нельзя комментировать: если уж писать в пустоту, то хотя бы по делу. Но придется обойтись без повода.

По идее это должно быть письмо agentsmith’у, который здесь, похоже, больше не появится. Но мне надоело рассуждать здраво и молчать, ожидая, пока все случиться само собой.

Дневник agentsmith’a я обнаружила случайно (меня вообще-то интересовал Philip Quast), и обнаружила с опозданием на три года, но сути вещей это не меняет: да, однозначно Жавер, причем не только в мюзикле, но и в книге, а Quast в этой роли идеален, идеален сам по себе, его даже не нужно ни с кем сравнивать, чтобы это понять. Кстати, «Javert unrailed» по-французски – «Javert déraillé»: одно из значений этого слова тоже «сошедший с рельсов». Но если бы только Жавер, а то… Так просто не бывает!

Я тоже обожаю «Трех мушкетеров». С девяти лет. Я только из-за них начала учить французский. Перечитывала уже раз сто, не ради сюжета и не ради качества, естественно. Из-за дружбы. Потому что она у них как раз великая. Потому что смысл дружбы не в затертом тезисе о том, что на друга всегда можно положиться, и не в тошнотворно идеальном родстве душ. А как раз в том, что настоящий друг, - даже если он спит с твоей любовницей, сражается по другую сторону баррикад или не подает тебе руки – все равно останется твоим другом. Хотя в том, что все мы были мушкетерами, тоже есть смысл: все мы играли в войну и верили, что готовы отдать друг за друга если не жизнь, то мороженое, которое теперь в наказание не купят – точно.

Я тоже смотрела «Вавилон-5». Пропустила всего одну серию, и, поскольку дело было в достаточно нежном возрасте, все еще считаю себя его поклонницей. Хотя если пересмотреть, того впечатления, конечно, уже не будет. Но тогда еще хватало фантазии верить в инопланетян, а не оценивать качество работы художника по гриму. И мечтать тоже свалить на космическую станцию - не из ненависти к человечеству, а потому что это же, наверно, здорово.

Мне даже «Матрица» нравится. Правда, только первая. И больше всех агент Смит. Хотя меня впечатлил не столько сам персонаж, сколько Хьюго Уивинг.

Вот только в Германии я не была. Но, учитывая, что в Интернет я перебралась прямо от учебника немецкого, тоже подействовало.

Будь дневник agentsmith’а подлиннее, возможно, эти моменты бы просто потерялись. Но в нем только пять записей. И ни одной, с которой хотелось бы спорить. А 100% попадания, учитывая мой тесный союз с духом противоречия – это слишком. Этого нельзя просто не заметить. Нужно было что-то сделать, даже если это ни к чему не приведет. В моей жизни никогда ничего не происходит. Но на этот раз я хотя бы буду знать, что не по моей вине…